Мне сейчас пятьдесят лет, это середина жизни. Примерно, середина. Ибо я планирую прожить более ста лет, но за последующие пятьдесят, планы могут измениться. Не исключено, что в сторону уменьшения срока проживания на этой планете. Всё будет зависеть от моего решения жить дальше или умереть. Похоже, что сейчас я нахожусь в балансе по отношению к жизни и смерти.
Было время, когда я сильно боялся смерти. Меня страшила неизвестность, пугало забвение, огорчала невозможность знать, как развиваются события на Земле. Про мой страх смерти и процесс освобождения от него, нужно писать отдельную книгу, что я и намерен сделать. Возможно, ещё до моего отъезда на Майями)
Было время, когда я сильно боялся смерти. Меня страшила неизвестность, пугало забвение, огорчала невозможность знать, как развиваются события на Земле. Про мой страх смерти и процесс освобождения от него, нужно писать отдельную книгу, что я и намерен сделать. Возможно, ещё до моего отъезда на Майями)
Всем известно, что чего больше всего боишься, то и привлекаешь в свою жизнь. Вот я и притянул в свою жизнь множество эпизодов, связанных со смертью Я многие годы балансировал между жизнью и смертью, попадая в самые невероятные ситуации, в которых от погибели меня отделял всего один миг, одно движение, несколько сантиметров.
Удивительно, но я выжил. Я даже выкарабкался из клинической смерти, когда этой красавице с косой, казалось бы, уже удалось меня поглотить.
Удивительно, но я выжил. Я даже выкарабкался из клинической смерти, когда этой красавице с косой, казалось бы, уже удалось меня поглотить.
Сейчас мне сдаётся, что клиническая смерть была для меня некоторым успокоением, мол, смотри Валера, там нет ничего страшного, там спокойно, тихо и нет никаких мучений. А в жизни гораздо больше боли и страданий. Но страх смерти не прошёл, лишь усиливался.
Потом был период, когда я устал от жизни и был согласен уйти. Я просил уже смерти у Бога. Хотя, сегодня я расцениваю это больше, как шантаж. Мол, если ты, Господи, не вытащишь меня из этого пекла, я добровольно уйду из жизни. И это, кстати, сработало. У меня появилось желание жить. И я теперь понимаю, что страх смерти и желание жить, это совершенно разные состояния человека.
Теперь я одинаково ровно отношусь к жизни и к смерти. Я люблю жизнь и хочу жить, но я не боюсь смерти. Но я и не равнодушен к ней, можно сказать, что я её уважаю, как часть своего состояния, к которому я морально готов и которое, вероятно, мне предстоит испытать.
Теперь я одинаково ровно отношусь к жизни и к смерти. Я люблю жизнь и хочу жить, но я не боюсь смерти. Но я и не равнодушен к ней, можно сказать, что я её уважаю, как часть своего состояния, к которому я морально готов и которое, вероятно, мне предстоит испытать.
И не надо мне говорить, что мне рано ещё думать о смерти. О смерти думать никогда не рано, важно какие мысли у нас о ней. И какие с ней, родимой, отношения. Похоже, мне удалось найти ней общий язык. Но прежде, мне нужно было договориться с самим собой. И я это сделал, чему весьма рад.
P.S. Могу выступить в качестве посредника при таких переговорах, обращайтесь, если что...
Комментариев нет:
Отправить комментарий